© 2004 Журнал "Итоги"
10 февраля 2004 No. 6 (400) http://www.itogi.ru/Paper2004.nsf/Article/Itogi_2004_02_09_14_4711.html
,
© Gatchina3000, © 2003 Фотас. Все права защищены. http://www.tassphoto.com
- ИТАР-ТАСС : фотохроника и фотоархив
Дорого яичко
Новый владелец коллекции Фаберже продемонстрировал владельцу британского
клуба "Челси", в чье национальное достояние сегодня можно и
нужно вкладывать деньги
10 февраля 2004
За
сухими сообщениями о покупке российским магнатом коллекции ювелирных изделий
таится сразу несколько бесспорных сенсаций. Никто прежде не приобретал
ценности такого ранга оптом (в собрании - девять пасхальных яиц и 180
других раритетов Фаберже). Никогда раньше подобные сделки не совершались
до официального начала торгов. В общем, по словам представителя "Сотби",
"русские вновь удивляют мир".
Вице-президент
издательской компании "Форбс" Кристофер Форбс рассказал "Итогам":
"Еще года полтора назад я заметил, как вокруг нашей семьи стали увиваться
люди, пытающиеся выяснить, не хотят ли мои братья и сестра продать коллекцию,
собранную нашим отцом". Вначале, по его словам, это были предложения
из США, затем "подтянулись" Азия, Ближний Восток и Европа. Но
только после того как "Сотби" определился с датой проведения
аукциона (20-21 апреля), пришли предложения из России от людей, которых
Кристофер Форбс назвал "реально серьезными игроками".
Одним
из участников сделки является арт-дилер Андре Ружников из Калифорнии.
По информации "Итогов", две недели назад ему позвонил друг,
спросивший, не заинтересуется ли "Сотби" предложением о частной
сделке. Через несколько часов г-н Ружников уже сидел в самолете, взявшем
курс на Нью-Йорк: он летел обсуждать детали "операции" от имени
российского олигарха Виктора Вексельберга - совладельца нефтяной компании
ТНК - BP, алюминиевой Группы "СУАЛ" и ряда других активов в
России и странах СНГ. По данным того же "Форбс", состояние бизнесмена
превышает два миллиарда долларов, что обеспечило ему почетное 147-е место
в последнем рейтинге журнала. "Это прекрасно, что мы владели коллекцией
Фаберже так долго, - резюмирует Кристофер Форбс. - Но теперь существуют
новая Россия и эра свободного предпринимательства. И нам приятно осознавать,
что эти предметы возвращаются на родину". А старший в семействе,
Стив Форбс, добавил меланхолично: "Вот какое получается любопытное
и впечатляющее окончание истории наших предметов Фаберже".
В
России сделку уже успели назвать "гуманитарным патриотическим актом"
и "блестящей бизнес-инвестицией". Не секрет, что широкие жесты
в адрес российского государства представители отечественной бизнес-элиты
делали и раньше. Например, в 2002 году Владимир Потанин пожертвовал миллион
долларов, чтобы выкупить и передать Эрмитажу знаменитый "Черный квадрат"
Малевича. Практика таких пожертвований восходит к дореволюционной традиции,
когда "верное государю императору купечество" не упускало случая
порадеть за культурные святыни. Именно с такой точки зрения рассматривают
произошедшее члены семьи Форбс. Да и сам Виктор Вексельберг сказал корреспонденту
"Итогов", что совершил эту покупку "не ради какой-то выгоды,
а исключительно из любви к стране". По мнению предпринимателя, "нельзя
допустить, чтобы произведения Фаберже разошлись по зарубежным частным
собраниям, ведь тогда всю коллекцию точно не удастся сохранить".
Впрочем,
злые языки уловили в "яичных инвестициях" Виктора Вексельберга
совсем иной подтекст. Дескать, покупка коллекции Фаберже - это своеобразная
"шифровка", посланная олигархом во власть. И звучит она примерно
так: "Тезис о социальной ответственности бизнеса понимаю и разделяю".
Вероятно, все это досужие сплетни, но в глаза бросается два несомненных
факта: Роман Абрамович вложил огромные деньги в британское национальное
достояние, а Виктор Вексельберг - в российское. Как говорится, почувствуйте
разницу...
И
тем не менее в патриотизме Вексельбергу не откажешь. Ведь еще в конце
января директор Музеев Московского Кремля Елена Гагарина заявила о желании
российской стороны участвовать в аукционе и о содействии, которое обещал
оказать в этом министр культуры Михаил Швыдкой. Само собой напрашивается
предположение, что некоммерческий фонд "Связь времен", осуществивший
сделку, возник в результате джентльменского соглашения между чиновниками
и предпринимателем. Как известно, после революции за границу продали 90
процентов произведений русского ювелирного искусства: первая советская
пятилетка была оплачена именно раритетами императорской семьи, а также
драгоценностями, конфискованными у церкви. Достаточно сказать, что только
одно яйцо покинуло Россию законным путем (и впоследствии попало в собрании
Форбса). Это изделие 1916 года, украшенное орденом Святого Георгия, вывезла
в Данию императрица Мария Федоровна. Понятно, что упустить уникальную
возможность вернуть экспонаты из коллекции работ Фаберже в Россию было
нельзя.
До
сих пор лишь десять яиц, принадлежавших Оружейной палате, оставались чисто
российским национальным достоянием. Таким же количеством шедевров владел
Малколм Форбс, собиравший их в течение всей жизни (одно яйцо он продал
в 1985 году). Шансы вернуть оказавшуюся за границей часть легендарной
коллекции казались почти такими же утопичными, как реставрация русской
монархии.
Сравнение более чем правомочно, ведь речь идет не просто о драгоценностях, а о драгоценностях императорских. Первый заказ на пасхальные яйца от императорского двора Карл Фаберже получил в 1885 году: Александр III собирался преподнести их императрице Марии Федоровне. Самый ценный раритет из приобретенных Вексельбергом - коронационное яйцо, которое император Николай II подарил своей жене на Пасху 1897 года. В предпродажном каталоге "Сотби" оно оценено в 18-24 миллиона долларов. Своей пасхальной традиции члены императорской фамилии придерживались вплоть до 1917 года. Считается, что к настоящему времени в мире сохранилось полсотни пасхальных яиц, сделанных фирмой Фаберже. Десять из них - в Кремле, девять было у наследников Форбса, пять - в частных собраниях, 18 - в других музеях. Местонахождение восьми яиц неизвестно.
Представители
"Сотби" категорически отказываются назвать сумму сделки. Они
лишь сообщили нашему корреспонденту, что предаукционная оценка стоимости
коллекции находилась в диапазоне от 90 до 120 миллионов долларов. Эксперты
считают, что г-ну Вексельбергу пришлось раскошелиться на сумму, близкую
к верхней границе этой оценки. Как удалось выяснить в окружении членов
семьи Форбс, одним из условий сделки было согласие покупателя на организацию
выставки коллекции, пока хранящейся в Нью-Йорке в специальной галерее
в здании журнала "Форбс" и в штаб-квартире "Сотби".
Сроки и продолжительность выставки будут определены дополнительно.
Избегают
говорить о цене и прежние владельцы. "Семья Форбс потрясена продажей,
но она никогда не станет обсуждать цену сделки", - заявила "Итогам"
представительница семьи Мони Бигли. В совместном заявлении наследников
Малколма Форбса говорится, что они решили выставить отцовскую коллекцию
на продажу, исходя из его пожелания дать возможность и другим коллекционерам
испытать удовольствие от приобретения таких уникальных вещей. Однако злые
языки утверждают, что за решением выставить коллекцию на аукцион стоят
непростые в последние годы отношения между членами семьи. Намекают также
на финансовые проблемы Форбсов: за последние годы резко снизились доходы
от главной семейной ценности - журнала "Форбс".
Счастливый покупатель обещает сделать "царские подарки" достоянием российской публики, причем еще до наступления Пасхи, то есть до 11 апреля. Виктор Вексельберг сообщил "Итогам", что "будет разработана целая программа показа коллекции в России: в первую очередь в наших планах показать ее в Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге, затем - в тех городах, где мы осуществляем свою производственную деятельность, - Тюмени, Иркутске и некоторых других". По завершении турне коллекция будет выставлена на постоянной основе в одном из российских музеев.
За
право хранить историческую реликвию уже идет нешуточная борьба. Главные
претенденты - музеи Московского Кремля и Эрмитаж. Как сообщил "Итогам"
главный хранитель коллекции Фаберже в Кремлевских музеях Татьяна Мунтян,
пока никаких предложений от предпринимателя не поступало. "Как и
любой музей, мы лелеем мечту, что знаменитое собрание попадет именно к
нам. И готовы ждать и дальше. Ведь у нашего музея достаточно моральных
и исторических оснований стать местом постоянного экспонирования Фаберже.
В собрании музея уже находится 10 пасхальных яиц, и именно в Оружейной
палате стараниями ее стародавнего директора Дмитрия Дмитриевича Иванова
эти раритеты получили статус музейных ценностей. В ноябре 1989 года работы
Фаберже из коллекции Форбса и коллекции Оружейной палаты экспонировались
на совместной выставке. И сам Малколм Форбс счел, что "объединенная"
коллекция смотрится на удивление целостно. С тех пор мы живем надеждой,
что когда-нибудь подобная выставка повторится. Более того, мы готовы даже
помогать, ведь перевозка, описание и изучение такой коллекции - колоссальный
труд".
Со своей стороны Михаил Пиотровский уверен, что "есть особое понятие частной коллекции и советский принцип "подари-отдай" просто неуместен. Нельзя, чтобы Вексельберг лишился законного права владельца". Однако директор Эрмитажа признался, что отослал новому владельцу коллекции письмо. "В нем я написал: было бы замечательно, если бы работы Фаберже вернулись в Зимний дворец, то есть именно туда, где они когда-то хранились. Другой предложенный мной вариант - создание музея Фаберже. Какое-то время назад мы планировали открыть его в здании Главного штаба, но не нашли компромисса с муниципальными властями. Еще один, третий вариант размещения коллекции - открытие музея Карла Фаберже в питерском доме ювелира на Большой Морской улице", - сообщил Михаил Пиотровский. В любом случае он считает, что все разговоры о том, что следует разместить коллекцию Форбса в Оружейной палате и тем самым объединить все произведения мастера в одну коллекцию, "преждевременны". "Яйца из коллекции Форбса и Оружейной палаты никогда не хранились в одном и том же месте, - заметил Пиотровский. - Ну а Санкт-Петербург может претендовать на размещение собрания хотя бы потому, что сегодня в нашем городе нет ни одного произведения знаменитого ювелира".
Кто бы ни претендовал на показ коллекции (некоторые "ставят" даже на храм Христа Спасителя), некоммерческий фонд "Связь времен" предъявит кандидату четыре требования. "Статус претендентов должен соответствовать уровню коллекции, - заявил "Итогам" Виктор Вексельберг. - Экспонаты должны быть доступны для осмотра всеми желающими, но при условии соблюдения мировых стандартов безопасности. А главное, все девять яиц и вся коллекция должны выставляться вместе". Короче говоря, кто бы ни выиграл этот исторический спор, отныне шедевры будут столь же неразлучны, как лица императорской фамилии, которым они принадлежали.
Впрочем, как стало известно "Итогам", коллекция пасхальных яиц не будет передана "на баланс" ни одному из музеев и останется в собственности Виктора Вексельберга. Сам предприниматель затруднился сказать, станет ли приобретение коллекции его единственной покупкой крупных произведений искусства. По крайней мере его фонд будет и дальше разыскивать по миру "утраченные реликвии России". Тем более что их предостаточно. Михаил Пиотровский, скажем, уверен, что аналогичный "яичному" общественный резонанс может вызвать возвращение в Россию картин из Эрмитажа и предметов декоративно-прикладного искусства из Константиновского дворца. Однако, если тот же вопрос задать хранителю другого музея, ответ будет несколько иным. Главное, что стремление вернуть утраченное, похоже, соответствует сегодняшним ожиданиям общественности. "Когда-то в интервью "Вашингтон пост" меня спросили, надеюсь ли я вернуть распроданные картины из Эрмитажа, - рассказал Пиотровский. - И я ответил: "Конечно, надеюсь. Надеюсь, что когда-то вы станете бедными, а мы богатыми". Тогда эти чаяния были весьма призрачными, и я очень рад, что теперь надежды начинают сбываться".